Луганский готический форум

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



Проза

Сообщений 1 страница 4 из 4

1

Выкладываем своии творения...

-1

2

Друг Вдруг(опубликовано в К.О. в апреле 2009)
Вообще-то мы всегда всё делили. В детстве доставшиеся по большому блату дефицитные конфеты, чуть постарше - носили джинсы по очереди, в старших классах выпивали баночку тошнотного коктейля на двоих, а сейчас мы делим мужиков. Делим по-доброму, как всегда, через три ха-ха, через подробное обсуждение их достоинств и недостатков.
- А этот маленький.
- А этот полненький.
- А то, что полненький, анекдоты смешные рассказывает.
- А тот, что маленький, на гитаре играет офигенно.

Просто как джинсы делим, не задумываясь, что мужик - это не конфета и не баночка с тошноткой, а живой человек. Но мы-то бабы хитрые, мы всё повернём в свою сторону, как кому захочется, как станется, если решим разделить так - значит, так оно и будет, как мы решим.

Сядем втроем в баре, я закажу бокал сухого, она глинтвейна, а мужик, стандартно - пивка: не падки мы на таких, которые по крепкому алкоголю загоняются, а мужик, который вино пьет, это ж верно не наш размер. Я пью вино, отставив пальчик, и кокетничаю напропалую насчет красивых глаз и нелюбви к противоположному ему типажу мужчин. Она цедит глинтвейн сквозь трубочку, закуривает тонкую сигарету, и заводит беседу о высоком. Мужик переводит взгляд с одной на другую и посёрбывает пивко. А мы заводимся всё сильнее и сильнее. Глазки стреляют в бешеном соревновательном ритме, под столом легонько бьем ладошками. И начинаем душу вынимать по очереди. А мужик соловеет. Cмотрит, что с одной стороны красотка, и с другой стороны секси-lady, и начинает выкручиваться,к ак уж на сковородке. А нам в кайф, так его истязать, и он не может определиться, кто ж ему по душе, а в итоге мы мило просим счет, шлепаем им мужика легонько по голове, и прощаемся - ярко-красной помадой в одну щеку, карамельно-коричневой в другую, и уходим, манерно держа друг друга за талии.

Потом мы приходим домой, открываем бутылку вина и хохочем, обсуждая очередной вечер, дармовой ужин и стеклянные глаза мужичка, у которого ширинка рвётся, а определиться не может. За двумя зайцами погонишься - оба сбегут, да ещё и на денежки кинут.

Десятки самцов мы таким макаром разводили. Родственники за головы хватались, орали. что нам уже замуж пора и детей растить, а мы всё никак не остепенимся. А остепеняться-то не с кем, годы идут, мы стареем, умнеем, коснеем, а мир вокруг всё такой же пустой, бездонный и глупый. Мы становимся филиграннее, отточеннее, в часовых беседах закрепляем язык, получаем образования, делаем карьеру, растём.

Но однажды всё резко меняется. Я влюбляюсь, и всерьёз рассматриваю переезд в другую страну, вся тону в этих сложных неясных перипетиях, но мы всё равно сидим дома по пятницам, варим глинтвейн и говорим о жизни. Только вот эти беспрестанные походы по кабакам перестают меня вдохновлять - данное творчество кончилось, и открываются новые горизонты. И она тоже перепрофилируется, и получается, что у нас теперь жизнь не по одной прямой, а по параллельным, которые мы никогда не устаём обсуждать. Я привношу в её жизнь запах тибетских трав и песчинки на зубах, а она мне запах репетиционной базы и иногда блондинистые волоски на подушке, которые как-то прилипли к её одежде. Она находит в своём стакане мельчайшие кусочки заговоренных черепков, которые скапливаются в складках моей одежды после недельных поездок, а я в своём - яркую пыль от гитарных струн, которая остается на её подошвах.

И тут случается непоправимое. Параллельные прямые, которые до этого неразрывно шли в прямой пропорциональности, неожиданно делают кульбит и пересекаются. Моя отдельная жизнь становится частью её отдельной жизни, потому что я сижу на концерте и смотрю неотвязно на руки человека, который извлекает из гитары звуки, играющие как будто на многострунной арфе моей души. Я закрываюсь от мира и в голове пишу пьесу. Стараюсь абстрагироваться от этого и притвориться, что вовсе не моё вся эта жизнь, все эти струны, весь этот закулисный мир - мне нравится музыка, а не человек. И я вижу, как она на него смотрит, как на центр вселенной. Я украдкой бросаю взгляд на её пальцы - они выстукивают на столе ритм, но ритм не играющей в данный момент песни, а "Я хочу быть с тобой" или чего-то в этом духе. Понимаю, что игра не стоит свеч, и мужичок не прокатит на барные стандарты нашей бурной юности. Плюс у меня есть моя любовь, человек, глаза которого светятся расплавленным золотом, а руки нервные как у начинающего хирурга. Но...

Как же мне не знать, что стоит только заговорить, и человек снова подпадает под двусторонние чары, только теперь одни губы фиолетовые, а другие розовые, и снова этот смех, и снова алкоголь, только на этот раз у меня красный коктейль, у неё белый, а у него неизменное пиво - в какой-то степени он остался таким же, как вся эта орава мужиков, прошедших через наши вечера за эти годы. И мы с ней растягиваем губы в улыбках, синхронно смеемся как по щелчку бича, и стараемся перещеголять друг друга в беззаботности и юморе. Только на этот раз это происходит не с ленцой, как обычно, а жёстко. Улыбаясь, мы показываем зубы, смеясь, стреляем глазами друг в друга, а не в человека, и наша беззаботность настолько фальшива, что её можно потрогать руками и убедиться в том, что она липка, как чёрная смола. Она настолько омерзительна мне в этот момент, что я чувствую кожей, что она воздает мне это чувство сторицей.

Я хотела бы сказать, что мы с ней в один момент перемигиваемся, встаем, картинно улыбаемся этому человеку с пальцами пианиста, и уходим, синхронно покачивая бёдрами в такт ненавязчивой барной музыке, но я так не скажу. На самом деле я мило помахиваю рукой, виновато улыбаюсь и продеваю свою руку в его локоть. Мы уходим в сторону гардероба, на мгоновение я поворачиваюсь и смотрю на неё. Она неотрывно смотрит нам вслед, и я шепчу одними губами: "Прости".

0

3

Церковь в доме.

Могу поспорить то о чем я расскажу мало с кем происходило, нет сейчас речь идет не о каких-то загадочных пришедший, а о жизненной ситуации, которая самной произошла.

Когда это было? Было это давно, но не так давно, чтоб об этом забыть, да и забыть про это крайне нелегко. Каждый раз, когда я об этом вспоминаю, на моем лице возникает такая улыбка, что Чеширский кот со своей отдыхает.

Расскажу сначала о себе. Я большой любитель рок музыке, не раз был на концертах и крутился в таких компаниях, которые обычные люди не понимают. Люблю темные тонна, нравится экстримический стиль и не только в одежде, но еще и в интерьере. Когда то моя спальня, была скажем похожа чем-то на склеп. Всюду весели не замысловатые рисунки с черепами, драконами и прочей не честью, среди них было два моих любимых. На одном из них был изображен чеширский кот с сережками в ушах и окровавленной мордой, на другом голубь, сзади которого были изображены руки в кандалах и крест. Два этих рисунка было расположено в таких местах, что их просто сложно было не заметить. Вы спросите, почему такое внимание уделяется интерьеру комнате?: потому-то именно они понесут большую роль в этом не замысловатом, но правдивом рассказе.

В этот день я сидел за компьютером и слушал музыку. В комнату вошла мая мама.
- Сынок: обратилась она камне. сегодня приедут в гости Селезневы.
Селезневы это значит сестра мая двоюродная, дядька с теткой и возможна бабушка.
- отлично будем ждать возрадовался я.
Они живут в Енакиево - донецкая область и поэтому я с ними вижусь не каждый день, так что такие гости не помеха, можно сказать что долгожданные.
Мать пошла на кухню,  готовится к приезду гостей. А я продолжал ждать в спальне не отходя от компьютера и слушаю свою любимую музыку.
Долго я сидел или нет, уже не помню, помню, что кто открыл в комнату дверь. Я повернул голову и увидел ее, бабушку только что приезжую из далека и которую не видел больше с полу года. Надо же как за компьютером быстро летит время, подумал я и подошел к бабушки, обнял ее, показывая этим свое гостеприимство и то что я рад ее видеть. Но как, оказалось, сделал я это напрасно. Почему? Потому-то я забыл об одном, она у меня Иегова. Это особая каста, можно сказать что и субкультура, которая слепа верит в бога и его все могущество, одним словом фанатики повернутые на религии. Она меня тоже обняла, но не надолго, я даже не успел сказать привет. Как ее цепкая рука ухватилась за мое левое уха, на котором красовалось две серьги. Блин что сейчас будет, подумал я, оторвет на хер даже не задумается. Как только пронеслась в голову эта идея, я рывком отскочил назад.
- Ах, ты пидарас, начала она налетать на меня словами, как коршун на добычу.
- я не пидар, пидары носят серьги на правом, а у меня на левом, сделал я ей замечания.
- только пидарасы носят серьги в ушах, а ты парень. Ты еще юбку одень, церковь запрещает мужчинам носить серьги.
- а я парень и что хочу то, и буду носить, хоть кельт одену. А если ты хочешь знать, в цыганском таборе бароны серьги носили и покрупнее чем мая, славянские войны носили и нечего.
- они все дьяволу покланялись,  сказала она и опять давай про церковь гнуть. Вот библия то вот библия се.
Тут меня не сдержало.
-блин заткнись, сказал нервозно я, задолбала и сел за кресло возле компьютера.
Она повернулась и хотела выйти, но перед ее глазами появились две картины, мои любимые, вы уже знаете какие.
- ах - ты сатанюга, завопила она злостным голосом, а глаза ее налились кровью.
Ну все, пездец, подумал я и в тянулся в кресла.
Она подбежала ко мне, так страшно мне еще не когда не было. Перед моими глазами пробежала вся моя не долгая жизнь. В голове мелькнули две не приятные мысли, одна хуже другой. Думаю сейчас, как  вцепится в горло и поминай, как звали, другая более приятней, сейчас как подойдет, обведет стул вокруг оси мелом, как за орет на уха, изыйди бес, в робе божьем и все такое, одним словом будет беса выгонять. Пусть сначала в себе разберется, бабушка божий одуванчик. Но не успела она подойти, как снова скрипнула дверь, это был мой папка.
- мам пойдемте на кухню, сказал он ей.
На вы, так официально подумал я. Блин он что ее боится или просто уважает, не боится, такого все боятся будут. Все вздохнул я, опасность миновала и можно расслабится.
Через минуту я в  спальне был один. Долгое время я восстанавливал дыхание, сидя как каменный на кресле, хоть весь этот ужас и длился не больше десяти минут. Через какое-то время в мою спальню опять кто то вошел. Это был дядька с тетей. К ним я подошел уже с опаской. Ну, привет племяша сказала тетя и обнявши поцеловала. Дядька тоже дал краба и обнял, в общем как я это называю - обнял по братски.
- как дела?: спросила тетя
- как учеба?: поддержал ее дядя
- дела, нормально ответил я, а учеба уже все от учился.
- а почему не лучше всех?: задал вопрос дядя
- ну или хорошо, подхватила ее тетя.
- да было б лучше, если кое-кого не встретил.
- что бабушка заходила, сразу понял дядя.
- ага, заходила я сегодня спать уже не буду.
- а почему так?: спросила тетя.
И я рассказал все, до последней подробности как было. Как она мне лекции читала и как я от ее крепких объятий отрывался.
- да она уже всех затрахала со своим вероисповеданиям. Я когда-то даже с ней поссорился. Видите ли, ей не нравится когда я по своему дому в трусах хожу, сказал дядька, я вообще захочу без них ходить буду, тоже мне учитель блин, то не делай этого не делай, задолбала уже сектантка еб... Да тут было б слово целиком, если б тетя не остановила.
- она уже старая ее уже просто делать не чего, время много лишнего появилась, вот она и учит, что да как, не стоит ее так сильно винить, заступилась за бабушку она. Да согласна, иногда и мне ее послать хочется, но я же терплю, старость не радость, может, и ты когда-то таким будешь, сказала она дяди. На что он среагировал просто, поцеловал ее и пообещал: - не таким я точно не буду, хватит нам бабушки. Да блин веселая картина, представил я дядьку в роли бабушки, этакий лысый колобок с иконой в руках.
- да ладно, ее там наверно так учат, чтоб она людей за живое затрагивала, с улыбкой сказал я.
- она когда-то и лену тоже учила, сказала тетя
- как?: спросил я.
- вот у Лены и спроси как, сказала тетя, она в спальне у родителей с Викой сидит.
- ну где вы там, раздался со стороны кухни голос мамы - я уже насыпала, остывает.
- идем, сказал дядя и вышел, с моей спальни, вместе с тетей.
Вскоре, спальни вышел и я, отключив компьютер.
Вышел со спальне я зашел в другую, к родителям. На широкой кровати лежала лена и вика. Мои сестры.
- Привет, поздоровался я с сестрой.
- привет, сказала она мне.
- как дела?: спросил я у нее.
- хорошо, а твои как?: спросила она.
- да как сказать, бывало и по лучше, и я снова начал рассказывать, как с бабушкой встретился.
Потом она рассказала свою ситуацию, с этим же персонажем и аналогичной ситуацией.
Так мы с ней немного поболтали и потом пошли все втроем на кухню, где нас ждали родители.
Усевшись по местам, мы стали поглощать то, что было насыпано в тарелки и подано на стол.
А взрослые разговаривали, обо всем  по немножко.
- Петя, твоим сынам правит зло, его к священнику отвести надо, обратилась бабушка к моему отцу.
От таких слов, я чуть не поперхнулся. Блин начинается, подумал я.
- да что ты мама, в самом деле, он, что дорогу тебе перешел?
Заговорил он с бабушкой, а тем временим, по другую сторону стала, по рюмкам дядя разливал вено. После разговора за меня и мое зло правящее, мною все взяли по бокалу, и первый тост доверили моему дядя. И дядька зарядил такой тост, что я со смеха чуть не скорчился. Тост был примерно следующего содержания.
- за всех присутствующих близких мне людей и за дорогую теще, чтоб она заткнулась со своей высшей верой, до тех пор, пока ее с почетом не выпроводят с рядов Иеговы истина в бога верующих сектантов. И все дружно и весело выпели, даже бабушка о которой говорилось в тосте. Вы не поверите, она не только весь вечер про библия и бога не вспоминала, но еще и то оставшиеся время, которое она провела вместе с нами.

Отредактировано PriZRaK (2009-10-12 20:43:28)

0

4

This is where it starts

Только что за ней закрылись двери...В холодной кладке стен чувствовалась угроза, запах ее страха осел на одежде и решетках, разлетевшись на мелкие капли пота...Почему я? Зачем они меня привели? Внезапно чья-то твердая рука в перчатке легла ей на плечо и крепко сжала его, разрывая ткань платья...

Ткань скользнула вниз, и послышался еле слышный ее шорох об корку зарубцевавшихся порезов. Резко наступившее чувство страха и холода проникло под кожу и скрнцентрировалось где то внизу живота.

Пальцы сомкнулись на ее шее, одним коротким движением, так, что воздух перестал поступать в легкие, и сосуды казалось застыли в экстатическом напряжении...Затем те же пальцы прошествовали вниз к позвоночнику, девушка в нерешительности застыла, почувствовав холодный предмет у себя меж лопатками.

Этот холод присовокупился к остальному заняв свое место рядом, свернувшись черной холодной змеей. Ее рот был приоткрыт. Так она могла ровнее дышать, и делать это так, чтобы не слышать остатки своего дыхания, наличие которого могло бы ее напугать.

Предмет, она понимала что в некоем роде сводит ее с ума заполняя внутреннее зренее, ибо внешним она не могла его узреть, он плавно и быстро скользнул по ее спине и остановился на уровне талии.
:
Короткая пауза. Секунда полной тишины, за которой послышался нежный металлический скрежет, темп которого все ускорялся и оборвавшись резким щелчком, капельками по бедру. Сжав зубы она вспомнила, что в детстве мама вырезала ей фигурки из толстого картона именно такими восьмидюймовыми кровельными ножницами.

это ощущение было ни с чем не сравнимо, разве что я тягучей сладостью цыганских игл заходящих под подушечки ногтей, и перед глазами пошли неровные черные круги, заходящие в воронку сознания, и ей захотелось провалиться, утонуть в этой горячей жидкости...

Внезапно она в очередной раз поняла, что сегодня она умрет. Но это будет не только избавлением, но и чем то вроде высшей степени оргазма. Она больше не увидит эту бежевую плитку и острые углы коридоров, серые и холодные лица, и не менее холодный свет кварцевых ламп.

Больше не будет ничего, и сейчас, возможно, она начинала ценить эту жизнь, эту недолгую казнь и своего палача, чьи руки теперь развернули ее хрупкое бледное тело лицом к себе, слова застряли на пол пути к их произнесению...

Его рука исчезла с ее шеи и тут же появилась ниже плеча, впившись пальцами а ребра. За пару секунд на ней стремительно появились шесть новых разрезов. По одному вверху каждого бедра, по одному на каждом запястье, и по одному над каждой грудью. Она подняла голову, и поняла, что впервые стоит с ним лицом к лицу.
И тут она поняла, что перед ней человек, который когда то, отомстив, сломал ее жизнь, и что самое важное, это был единственны человек, который когда то любил ее.

Да и сама она все еще любила его, тонким штрихом на обоих запястья вены и завявшие цветы вытекающей крови из порезов артистичными линиями легли как тени на алебастровую кожу, омуты застекленной печали как зеркала отражали непередаваемый ужас, в ее остывших от слез глазницах..."когда ты умрешь, ты будешь самой красивой из всех, я обещаю"

Впервые за восемь лет она снова увидела его глаза. Восемь лет... По дюйму лезвий за каждый год мучений, по лезвию на каждую судьбу. Его рука снова исчезла в темноте, и снова раздался звонкий щелчок. На этот раз он принадлежал блестящей "zippo". Зажигалка блеснула в темноте, и она смогла различит гравировку на ней: Пускай она служит тебе не чаще чем идут ливни. Stup smoke! A luw ya!" Слезы начали течт из ее глаз, и она улыбнулась: "Ты... Ты обещал бросить курить..."

Многое изменилось,- все тот же голос, может чуть более хриплый, кольцо дыма опутало липкой сетью лицо девушки, пару мгновений проведя в воздухе..."на колени"- негромко но ровно, без эмоций, как солдатам в строю. "а ведь все могло быть иначе, совсем иначе", думала она не отрываясь глядя в эти бездонные глаза..."я сказал на колени, тварь" Схватив ее за волосы руками он резко дернул вниз.

Она упала на колени, и пальцы ее правой руки погрузились в холодную землю. Тот же сухой голос. "Выпрямись". Без раздумий она подчинилась. *удар тяжелым ботинком в грудную клетку* Спина чувствует холодную почву. Вкус крови во рту. "Каково оно, лежать изрезанным в дерьме? Может теперь ты понимаешь?" Раздвинув ноги он сделал два шага вперед после упал на колени, сев на ее грудь. Кончики лезвт воткнулись в землю по бокам от горла. Он дышал ей прямо в лицо. "Как оно, а?"
Он выгнул шею и прикоснулся своими губами к ее. Лезвия начали сходятся вместе, разрезая кожу на шее. Он отодвинул голову немного назад, и пала его горячих слез которые каким то чудом за все эти годы смогли пробиться наружу, упали на ее лицо. "Я брошу курить... Я сегодня брошу курить..." Лезвия перерезали артерии на шее. Она уже не чувствовала боли. Я понимала, что эту смерть она заслужила. Она знала, что через пару секунд от недостатка кислорода в мозгу потеряет сознание, и тогда она больше не проснется. Она набрала немного воздуха в легкие, и собрала все свои силы чтобы поднять веки, и посмотреть не него в последний раз. И она увидела там то, что и ожидала, и не капли этому не удивилась. Она снова увидела в нем того мальчика, который кидал ее в фонтан, и валил на траву, постоянно что то творил, а потом попадал в неприятности, из которых так же выкручивался, а потом они смеялись над этим, а по ночам обнимал, прижавшись губами к ее плечу, который ехал через весь город, чтобы увидеть ее хотя бы на 15 минут.. И который так любил держать ее руку в своей. Она в последий раз приоткрыла губы:
"Прости меня... За все..."
"Не смогу.. Спи, я так люблю, когда ты спишь. Во сне ты такая красивая....

0